Итак, в конце прошлого года в ходе визита премьер-министра Греции в Москву был подписан договор о создании компании, которая займется технической проектировкой нефтепровода «Бургас – Александруполис». А «Газпром» дал старт эксплуатации Южно-Русского газового месторождения в Ямало-Ненецком автономном округе, разведанные запасы которого оцениваются в 805,3 млрд кубометров. Наконец, 20 декабря 2007 г. Россия и Казахстан подписали соглашение о создании Прикаспийской трубопроводной системы.
Болгаро-греческий проект – один из крупнейших нефтетранзитных проектов, позволяющий обойти т у р е ц к и е проливы Босфор – Дарданеллы при «выходе» в Средиземноморье и к Суэцкому каналу (в этих проливах Турция с середины 1990-х ограничивает грузовое, особенно танкерное, судоходство). Об этом проекте журнал «БМ» уже писал ранее.
Северный вектор… От эксплуатации Южно-Русского месторождения напрямую зависят и судьба Северо-Европейского газопровода (СЕГ) и, в более широком контексте, – долгосрочные перспективы экспорта российского газа в целом. «Газпром» и «BASF» обмениваются активами в рамках проекта освоения месторождения.
Газ будет добываться и продаваться «Севернефтегазпромом» и потечет по ныне прокладываемому по дну Балтики Северо-Европейскому газопроводу. По соглашению об обмене активами между ОАО «Газпром» и «BASF AG» германский концерн получит в уставном капитале ОАО «Севернефтегазпром» 25 процентов минус одну обыкновенную акцию, а также привилегированную акцию без права голоса, которая эквивалентна 10-процентной доле участия в экономике проекта. В настоящее время на месторождении действует 26 газовых скважин, обеспечивающих суточную добычу газа в объеме 15 млн кубометров, продолжаются геологоразведочные работы. Ведется работа и по увеличению фонда действующих скважин, и по развитию инфраструктуры месторождения.
В четвертом квартале 2007 года на месторождении планируется добыть 1,4 млрд кубометров газа. На проектную мощность – 25 млрд кубометров газа – месторождение планируется вывести в 2009 году.
Алексей Миллер назвал ввод Южно-Русского «самым важным событием в деятельности монополии в 2007 году». Последний раз сопоставимое новое месторождение – Заполярное – «Газпром» запустил в 2001 году.
По подсчетам Константина Гуляева из ИК «Проспект», Южно-Русское может позволить монополии довести рост добычи до 4 процентов в год. Алексей Миллер разъяснил также схему продажи газаЮжно-Русского через специально созданное ЗАО «ЮРГМ-трейдинг». По словам главы «Газпрома», «цена определяется по формуле и раскладывается на две составляющие «50 на 50». Первая составляющая привязана к ценам на внутреннем рынке России, вторая – к экспортным ценам на границе с Германией. В то же время в «BASF» и в «Газпроме» считают подсчет доходов преждевременным– сначала партнеры должны разделить затраты по проекту.
Монополия уже вложила в него 850 млн евро, а общий объем инвестиций может превысить 2 млрд. Иностранные партнеры должны в них участвовать пропорционально своей экономической доле в проекте.
Швеция и Дания по-прежнему выдвигают экологические возражения против «Нордстрима», а попасть в Германию эта артерия может только через территориальные воды Дании. Одновременно высшее руководствоПольши предлагает направить новый газопровод через страны Балтии и Польшу, причем ЕС принял такой проект к рассмотрению. Скорее всего, эти государства заинтересованы в сохранении своих газотранзитных доходов и в большей надежности снабжения российским газом.
…и южний «крест» России и Туркмении Прикаспийский газопровод выгоден, но структура будущего газопровода пока окончательно не определена. Предполагается, что максимум 40 процентов акций в эксплуатирующем консорциуме будет иметь российский «Газпром», остальное поровну распределится между Туркменией и Казахстаном, причем половину казахстанской доли будет иметь его крупная компания «КазМунайгаз».
Казахстан присоединяется к «Прикаспию» официально, несмотря на то, что Казахстан поднял для России и Украины цены на газ и его транспортировку. России, судя по ходу серии «газовых переговоров» с Туркменистаном и Казахстаном, придётся, скорее рано, чем поздно, «раскошелиться» для Астаны, как минимум, на 300 млн. долларов в год только для обеспечения бесперебойного транзита и выполнения Москвой принятых на себя обязательств по поставкам не только в Украину, но и в Европу. Такова цена за привлечение туркменского и казахстанского газа в Прикаспийский трубопровод. При всех иных вариантах Прикаспийский газопровод практически не имеет будущего.
На договоренностях с Ашхабадом и Астаной не могло не сказаться не столь давнее российско-итальянское соглашение по газопроводу «Южный поток». Дело в том, что часть газа, перекачиваемого по Прикаспийскому газопроводу, в перспективе может экспортироваться именно по «Южному потоку», его маршрут: Россия – Черное море – Болгария – бывшая Югославия – Италия.
Это связано с быстрым ростом спроса на газ в Европе: по прогнозам комиссии ЕС по энергетике, спрос на газ в Еврозоне к 2015-2020 годам будет как минимум на треть больше, чем в 2007-2008 годах.
Не факт, что нероссийского газа хватит для полной загрузки обходных путей. Так, известный трубопровод Nabucco в Европу, идущий в обход России (через Закавказье, Турцию и Балканы) и пересекающий «Прикаспий» и «Южный поток», который всячески лоббируют Евросоюз и особенно США, в ближайшее время может лишь наполовину наполниться газом, но здесь происходят «подвижки» в пользу большего заполнения данного газопровода среднеазиатским и иранским газом.
Конкуренция – во благо Однако обострение газовой конкуренции может быть и полезно для России, так как стимулирует рост газопереработки.
В настоящее время Российская Федерация наращивает поставки только газового сырья, долгосрочная зависимость от которых мешает развитию его переработки и экспорту промышленной и, соответственно, более ценной газопродукции.
Когда русский газ в еще больших объемах пойдет в Европу по северному маршруту, а русская нефть – по южному, это позволит достичь широкой диверсификации транзитных маршрутов для энергоресурсов из России и приступить к более масштабной переработке газового сырья. А это, в свою очередь, не только обеспечивает России высокие экспортные доходы на годы вперед, но и является определенной гарантией энергетической безопасности Старого континента.
В то же самое время, страны Средней Азии решили прекратить «субсидирование» своим дешевым газом экономик других стран СНГ: в течение 2008–2009 годов цены на казахстанский, туркменский и узбекистанский газ повысятся почти вдвое в сравнении с их нынешним уровнем. Почти весь объем этого газа закупается Россией: он используется в российском газоснабжении (до трети от объема таких закупок) и для газоснабжения ближнего зарубежья.
На упомянутое решение государств Средней Азии наверняка повлияло недавнее вовлечение Ирана в обходящие Россию газопроводные проекты Nabucco и «Белый поток». Эти проекты финансируются в основном США и Евросоюзом. В такой ситуации конкурентоспобность этих проектов и «заполняемость» их газом существенно повышаются, что и послужило стимулом для удорожания среднеазиатского газа. Однако последнее обстоятельство снижает конкурентоспобность Прикаспийского газопровода.
Избежать существенного повышения цен на газ внутри России и в ближнем зарубежье в сложившихся условиях позволят рост добычи российского газа, освоение его ресурсов в Коми, Восточной Сибири, снижение себестоимости добычи и сокращение среднеазиатского газоснабжения России. Пока доля среднеазиатского газа в российской энергетике достигает 30% и, по экспертным оценкам, в ближайшие годы, по мере роста обязательств по российским газоэкспортным контрактам, может повыситься до 45%. А эти обязательства растут хотя бы потому, что рентабельность экспорта газа из РФ минимум втрое выше рентабельности его сбыта на внутреннем рынке. Вероятно, зависимость России от среднеазиатского газа используют конкуренты, лоббируя его удорожание для РФ и проекты его поставок в зарубежье, минуя Россию.
