Европа может спать спокойно Известно, что, в отличие от нефти, газ, поступающий к непосредственным потребителям в Европе , стоит дороже газа, поступающего от производителя ("Газпрома") в несколько раз. И не секрет, что основной доход от продажи российского газа получают не те, кто его производит, а европейские "сетевики".
Российские энергетики, конечно, заинтересованы в таких надежных клиентах, как европейцы, но больше не намерены упускать свою долю прибыли. И Северо-Европейский газопровод, и балканская новация "Южный поток" чётко вписываются в эту стратегию. Существенная разница в том, что южный, балканский, вектор Россия может использовать для того, чтобы сделать сговорчивее остальную Европу – и по части строительства СЕГ, и по вопросу допуска к сетям сбыта.
Даже не имея серьёзной сети экспорта энергоресурсов, Россия поставила в Южную Европу в прошлом году 73 млрд кубометров газа и 59 млн тонн нефти. "Газпром" и ЛУКОЙЛ инвестировали в южноевропейский регион более 1 млрд долларов. РАО "ЕЭС России" и "Росатом" тоже с интересом смотрят на Балканы. Речь, в частности, идёт о строительстве атомной электростанции в Болгарии, которая с избытком заменит практически исчерпавшую ресурс АЭС в Козлодуе. Кроме того, "Россия заинтересована в продолжении переговоров о продажах газа, а также в строительстве подземных газохранилищ в ряде балканских государств. Представляет интерес и газификация территории Македонии с расширением сети газопроводов на Албанию, Южную Сербию, в Косово", –констатировал на балканском саммите в Загребе Владимир Путин.
Слово президента В таком случае, давнее, хоть и не декларированное широко, стремление "Газпрома" превратить Турцию из непредсказуемого конкурента в выгодного партнёра по части энергоэкспорта – тоже вполне логичная составная часть такой стратегии. А некоторые "сюрпризы", как, например, желание присоединиться к "Южному потоку" Греции, о чём на встрече с Президентом России Владимиром Путиным заявил его греческий коллега Константинос Караманлис, лишь стимулируют ту же Турцию плотнее сотрудничать с Россией. Примечательно, как аналитики сразу обратили внимание на то, что глава российского государства в последнее время особенно активен в энергетических вопросах. Действительно, слово президента России в последние год-два вообще обрело совершенно особый вес в решении энергетических проблем.
Эксперты напоминают, что Владимир Путин почти впрямую участвовал в продвижении проекта Nord Stream, чем немало смущал щепетильных европейских коллег. Он же фактически обеспечил прорыв "Газпрома" на потребительские рынки Италии и Франции, наконец, договорился с той же Италией о строительстве "Южного потока". Пропускная способность "Южного потока" будет определена в рамках технико-экономического обоснования, сырьевой базой станет газ из газотранспортной системы России, а ресурсной базой — российский газ из Центральной Азии и Казахстана. Участие президента в недавнем балканском энергосаммите в Хорватии стало логичным продолжением такой линии. Фактически с подачи России в итоговом документе энергосаммита были зафиксированы "рамочные" права на транзит энергоресурсов. Им впервые в экономической истории региона придан статус особого товара, к которому должен быть "обеспечен свободный и бесперебойный доступ для всех стран".
Турецкий берег… Президентский "энергетический сериал" получил продолжение в Стамбуле, на саммите Организации Черноморского экономического сотрудничества (ОЧЭС), где были оставлены в силе практически 100 процентов российско-турецких договоренностей в сфере энергетики, в том числе и вторая ветка газопровода "Голубой поток". Однако Владимир Путин, конечно же, побывал в Турции не для того, чтобы констатировать это.
Россия, как известно, долгие годы вынуждена обходить Босфор с Дарданеллами, где Турция с упорством, достойным лучшего применения, вводит "сепаратные" ограничения на танкерное судоходство с середины 1990- х годов. Убытки РФ от ограничений в "турецких" проливах с 1995 г. превысили 1,2 млрд долларов, так что стимул для обходных артерий весомый и, можно сказать, без срока давности. Но нынешние экономические интересы России заключаются не только в решении проблемы проливов. Можно сказать, что они находятся непосредственно на территории Турции, точнее – проходят через ее территорию, ведь эта страна на границе Европы и Азии буквально пронизана нефте- и газопроводами, в том числе и совместными с Россией. Напомним, Турция принимает участие в целом ряде энергетических проектов региона, начиная с трубопроводов Баку-Тбилиси-Джейхан, Самсун-Джейхан, и Киркук-Джейхан, газопроводов "Голубой поток", Южно-Кавказского, Транскаспийского и Турция-Греция-Италия, и кончая проектом Nabucco и нефтегазопроводом Турция-Израиль.
Подписание буквально накануне саммита ОЧЭС "Газпромом" и итальянским концерном ENI меморандума о реализации проекта "Южный поток" не могло не обеспокоить Турцию. Тем более, что доли этих компаний – 50 % на 50 % в подводной части газопровода были оговорены сразу и очень жёстко, а Болгария и Греция практически сразу объявили о присоединении к этому проекту. Но "Южный поток" не предусматривает использование транзитных возможностей Турции, что ставит под угрозу её планы стать основным транзитным узлом для энергопоставок из стран Каспийского региона и Центральной Азии в Европу. Нефтепровод Бургас –Александрополис лишает Турцию значительных экономических дивидендов, а "Южный поток" может, по мнению ряда экспертов, поставить крест на проекте Nabucco. Впрочем, нефтепровод Бургас – Александрополис в Турции уже давно приняли как данность, хотя исключать турецкое влияние в затягивании реализации проекта нельзя. А вот решение России строить газопровод "Южный поток" в обход территории Турции, по мнению аналитиков, вполне может вызвать ухудшение отношений между двумя странами. Тем более, что достойной компенсации или замены Россия пока Турции предложить сейчас не в силах, хотя речь может идти, всего-навсего, о косвенном содействии присоединению этой страны к проектам освоения туркменского нефтегазоносного шельфа.
Не случайно появились весьма радикальные высказывания и прогнозы об обострении соперничества Москвы и Анкары в Черноморском регионе. Но спешить с негативными выводами все же не стоит. Мировые потребности в "голубом топливе" растут быстро – хотя пока ещё не быстрее строительства газопроводов. Но их нынешнее число уже не отвечает растущим потребностям стран-потребителей газа. Поэтому диверсификация надёжных источников энергоресурсов и маршрутов их транспортировки будет продолжаться и в ближайшей перспективе и в долгосрочной. Таким образом, и проект Nabucco, и нефтепровода Самсун — Джейхан, в которых Россия не участвует, а также Прикаспийский проект и "Южный поток", где русские присутствуют, имеют равные права на реализацию.
Оригинальным дополнением к серии энергетических и транзитных проектов на саммите ОЧЭС стало предложение о строительстве кольцевой автомагистрали вокруг Черного моря. Самый большой и успешный опыт подобного строительства есть у России, и особенно – в московском регионе.
И греческий "салат" Позитивные итоги саммита в Загребе позволили России без всякой паузы приступить к реализации амбициозного проекта, сразу получившего название "Южный поток".
Речь в нем, напомним, идёт о строительстве новой разветвлённой диферсифицированной газопроводной системы – сначала из России в Болгарию и далее в страны Евросоюза. Поэтому присоединение к нему Греции, если и стало для кого-то сюрпризом, то только для Турции, где при всех противоречиях, на ближайшего западного соседа по привычке смотрят как на энергетического сателлита.
Позицию Грецию, при всех подвижках в сторону России, пока нельзя назвать однозначной. Имея доли в нефтепроводе Бургас – Александрополис и "Южном потоке", а также ответвление от "Голубого потока", Афины получили реальный шанс перейти на энергетическое самообеспечение – едва ли не главную цель всей экономической политики страны на протяжении последних тридцати лет.
Начало строительства этих артерий впервые в экономической истории сразу нескольких стран позволит не только России и Болгарии, но и Греции обойти в экспортных перевозках расположенные в Турции черноморско-эгейские проливы. Транзитные доходы Болгарии и Греции только по маршруту Бургас – Александрополис оцениваются специалистами минимум в 100 млн долларов ежегодно.
Тем не менее, Греция достаточно долго выжидала, рассчитывая на ёмкие ответвления от нефтепровода Баку – Джейхан – от Эрзурума через Турцию на Балканы, что было бы очень выгодно Афинам. Но как только наметились реальные перспективы расширения российско-турецкого сотрудничества в прокладке трубопроводов с выходом на Ближний Восток (потенциально они могут быть реверсными, устраняя сезонный фактор, удорожающий транзит), Греция стала "локомотивом" едва ли не всех балканских энергетических проектов с участием России.
Ситуация несколько осложняется тем, что Греция – как по- лноправный член НАТО, с большим трудом может "играть" против интересов США и ЕС в сфере транзита нефти и газа из бывшего СССР. В то же время, поскольку трубопровод Бургас – Александрополис будет построен в соответствии с современными техническими нормами, то есть тоже сможет работать реверсивно, греческая и болгарская стороны вправе рассчитывать на выгодное участие в транзите ближневосточной и североафриканской нефти в небогатые нефтью страны бывшего СССР.
Энергетические перекрёстки Рано или поздно состоится выход на побережье Адриатики мощных энергопроводов, будь то нефтяные, газовые или электрически "нитки", и серьёзные потенциальные возможности того же Косова, в настоящее время почти не востребованные, могут вновь заработать. А это означает, что стабильность в Косово и вокруг него – это в определённой мере фактор гарантии энергетической стабильности и энергетической безопасности всего Восточного Средиземноморья. Наличие доброй воли у всех остальных, и, прежде всего, у лидеров балканских стран, просматривается в последнее время всё более отчетливо. И разворот "лицом к России", в первую очередь по энергетическим вопросам, в этом отношении весьма показателен.
А ведь поначалу в поисках путей выхода из хронической энергетической недостаточности "подбрюшье Европы", как называл Балканы Уинстон Черчилль, делало очевидную ставку на Турцию. Эта страна, которая уже много лет балансирует "на грани Европы", в период экономического простоя России, готова была взять на себя роль некоего евразийского энергетического центра, причём не без успеха сумела использовать для этого и бизнес-интересы крупнейших российских компаний. Назовём среди них, прежде всего, "Газпром", принявший участие в геостратегическом проекте "Голубой поток", а также ЛУКОЙЛ, который сумел даже в не самых благоприятных условиях потеснить не только российского конкурента – ЮКОС, но и самих турок и обосноваться плацдармом на балканском побережье. Нефтяной терминал и нефтеперерабатывающий завод в болгарском порту Бургас, контролируемые ЛУКОЙЛом, сейчас становятся отправной точкой "прорывного" проекта нефтепровода Бургас – Александрополис.
Министр экономики и энергетики Румынии Иоан-Кодруц Шереш в недавнем интервью Berliner Zeitung заметил, что "ЕС, по-моему, уделяет недостаточно внимания транзитным проектам, которые способствовали бы повышению энергетической безопасности всего Евросоюза". Схожую точку зрения высказывают правительственные чиновники других балканских стран, и, похоже, Евросоюз начинает комплексно подходить к решению современных проблем энергетической безопасности Европы. Так, уже выделяются ресурсы для строительства не только новых нефте- и газопроводов из бывшего СССР и Северной Африки, но и транзитных трубопроводов нефтегазовых терминалов на Балканах, в Восточной Европе, Адриатическом регионе.
Как считает российский политолог Олег Веремеев, сейчас "главный вопрос – в финансовых условиях строительства и транзита нефти по строящимся артериям. Те же Балканы и Турция заинтересованы в усилении своих "энерготранзитных" позиций, но страны-экспортеры уже не рискуют зависеть только от одного-двух транзитных маршрутов".
